Предъявленное обвинение, сказал Иван Григорьевич, написано на русском языке, которым я свободно владею. Однако его содержание настолько противоречиво, что я не понимаю, в чем именно виновен и почему…
В Советском районном суде Томска состоялось заседание, в котором начали разбирать по существу уголовное дело экс-мэра Томска Ивана Кляйна: сначала обвинительное заключение зачитал представитель прокуратуры, затем отношение к этому высказали обвиняемый и адвокаты. Рассказываем о противоречивых фактах в деле бывшего градоначальника, по мнению автора публикации.
Преступление предусматривает…
По версии обвинения, Иван Григорьевич Кляйн, будучи мэром Томска, в 2019 году отдал распоряжение начальнику соответствующего департамента администрации города Сергею Аушеву, чтобы тот подыскал новую организацию, контролирующую качество ремонта подрядчиком (ООО «Братство») улицы Большая Подгорная. Дескать, прежняя контролирующая организация считает, что неровность проезжей части дороги должна быть не более 2,6 мм, как этого требует документ под названием «Свод правил…» (СП). «А ты, Аушев, пойди и найди новую контролирующую организацию, которая будет опираться не на СП, а на ГОСТ, который допускает неровность в 5 мм», – по версии следствия именно таким аргументом руководствовался Кляйн. Вопрос зачем?
Давайте рассмотрим схему практически любого преступления: корысть (мотив, цель) – умысел – реализация… В обвинительном заключении так прямо и сказано: «Кляйн в неустановленном месте и при неустановленных обстоятельствах… действуя умышленно, из личной заинтересованности… разработал преступную схему…».
Начнем с корысти, а говоря юридическими словами из обвинительного заключения, – личной заинтересованности. В чем же, по версии следствия, была личная заинтересованность Ивана Григорьевича? В том, что он якобы хотел обязательно принять работу подрядчика по ремонту улицы Большой Подгорной, чтобы не допустить сокращение федерального финансирования на ремонты других томских дорог в последующие годы. Проблема данного пункта обвинения заключается в его полной, на взгляд защиты, несостоятельности: федеральная программа «Безопасные и качественные автомобильные дороги» (БКАД), по которой Томская область получала деньги с 2017 года, рассчитана до 2024-го, и её финансирование никак не зависело от выполнения (или не выполнения) нормативных показателей за предшествующие годы.
Разрушается основное звено обвинения – Кляйну не было смысла фальсифицировать приёмку работ подрядчиком. В том числе и потому, что за отчеты по федеральной программе отвечали власти Томской области (как распорядители федеральных денег) и, собственно, Москва. И те, и другие, впоследствии, привлекая для экспертизы выполненных работ соответствующие, имеющие государственную лицензию, организации, не имели к администрации города претензий. Отремонтированная дорога на улице Большой Подгорной принята на баланс Томска. Прокуратура, ГИБДД или другие органы не предъявляли претензий к ремонту.
Кляйн украл абсолютно всё?
В обвинительном заключении сказано, что Кляйн причинил ущерб томскому бюджету на 74 млн рублей (столько стоит ремонт дороги). Остаются вопросы… Есть в городе улица Большая Подгорная, на которой в 2019 году сделали ремонт. Его провели? Да! Новый асфальт уложен? Несомненно. Примерно половину от выделенных средств департамент Аушева заплатил подрядчику в качестве предоплаты еще до начала работ. Так почему же ущерб Томску оценивается во всю сумму контракта?
Продолжаем задавать вопросы, и подходим к главному: хорошо или плохо сделал ремонт подрядчик. На этот вопрос даёт ответ Иван Григорьевич, и правдивость этого ответа томичи знают по своему опыту: если ремонт сделан плохо, то подрядчик обязан устранить недоделки за свой счет. Например, незадолго до описываемых событий Кляйн заставил ремонтников переделать некачественное асфальтирование улицы Учебной. Еще пример: через год после ремонта проспекта Фрунзе, когда выявились недостатки работ другого подрядчика, мэр поручил исправить ситуацию и устранить недоделки… Качество ремонта дорог – это хозяйственные отношения между заказчиком (в данном случае – департаментом администрации Томска) и исполнителем. Сделал плохо? Переделывай, исправляй недоделки.
В чем разница между столовой и рестораном?
Важно то, ремонт улицы Большой Подгорной состоит в двух с половиной миллиметрах неровности дорожного полотна. Строительство новых дорог, реконструкция или капитальный ремонт, согласно законодательству РФ, регламентируются нормами «СП». Текущий ремонт регламентируется ГОСТом. Именно на это обстоятельство указывает обвиняемый и его адвокаты: ремонт дороги выполнен в полном соответствии с ГОСТом, который определяет качество. Все надзорные, в том числе и федеральные органы признали ремонт качественным.
В тоже время тезисы обвинения в отношении Кляйна весьма противоречивы.
Первое. Обвинение туманно указывает на некие нарушения со стороны Кляйна. Такая туманность, по мнению защиты, основана на простом логическом соображении, что, дескать, давайте хоть в чём-нибудь Кляйна обвиним, а потом, в ходе судебного следствия, придумаем, в чём именно.
Второе. Обвинение (в своём, официальном, направленном в суд, заключении), конструируя вину Кляйна, играет словами. В частности, есть там и такой оборот: дорога на Большой Подгорной принята «с заниженными требованиями»… Согласитесь, что словосочетание «заниженные требования» сразу наводит на мысль о том, что всё было сделано немного не так, то есть плохо. А, между тем, всё сделано по нормам ГОСТ… Ремонт дороги должен производиться по правилам госстандартов качества, а строительство новых дорог – по СП.
Объясняем на пальцах. Многие из нас периодически обедают в столовых: салат, первое и второе там обойдутся в две-три сотни рублей. Но, если бы обедали в ресторане, то за тот же самый набор блюд заплатили примерно тысячу, если не больше… А теперь вопрос: означает ли этот факт, что в ресторане вас обманули, а в столовой взяли честную цену? Является ли это фактом того, что всех директоров столовых нужно немедленно осудить и, желательно, расстрелять, поскольку они предъявляют заниженные требования к качеству еды? Или – наоборот – нужно расстрелять всех директоров всех ресторанов? Конечно же, нет. В столовой (речь идет о ремонте Большой Подгорной) начальник департамента администрации Томска Сергей Аушев заказал себе (городу Томск) обед – ремонт дороги. Были бы в бюджете деньги на капитальный ремонт – сделали бы капитальный, а так – заказали и профинансировали ремонт обычный, текущий…
В данной проспекции даже Аушев якобы ничего не украл, а обвинение привязывает сюда еще Кляйна…
А часовню тоже развалил?
Помните, как сказано в легендарной комедии Леонида Гайдая «Кавказская пленница» в диалоге правоохранителя и Шурика?
– Затем, на развалинах часовни…
– Простите, а часовню тоже я развалил?
– Нет, это было до вас, в XIV веке… И это сделал Иван Кляйн.
Последнее предложение автор этих правдивых строк, конечно же, добавил от себя, но, слушая обвинительное заключение из уст представителя прокуратуры, это дополнение к классическому диалогу родилось само собой. В самом деле, давайте вчитаемся в этот документ, в который впихивали всё невпихуемое. Впихали просто для того, чтобы собрать в одном тексте как можно больше букв, чтобы придать ему должный объём, значимость и серьёзность…
Вот цитата из речи младшего советника юстиции, представляющего обвинение в данном судебном процессе:
«В результате преступных действий его (Кляйна И.Г.)… нарушены, предусмотренные Федеральным законом… что выразилось в дискредитации предпринимаемых государством и органами местного самоуправления мер по реализации национальной программы, направленной на осуществление прорывного научно-технического и социально-экономического развития Российской Федерации, увеличения численности населения страны…»
Серьезно? По вашему мнению, Кляйн виноват ещё и в том, что он всю демографию в стране порушил? Известно, что у Ивана Григорьевича есть трое детей и несколько внуков. И что, суд будет предметно рассматривать вину детоненавистника Кляйна в деле уменьшения народонаселения России?
Когда обвинение превращается в комедию, то и репортаж с заседания суда – невольно перерастает в фельетон. Есть одна поправка: мы имеем дело не с просто комедией, а с трагикомедией. В которой экс-мэру Томска Ивану Григорьевичу Кляйну светит реальный срок лишения свободы в четыре года.
